Движение человека вне действия может быть предметом изучения лишь физиологии двигательного аппарата. Движения, особенно так называемые произвольные, обычно служат для выражения действий, посредством которых осуществляется поведение; поэтому свойства движений могут быть по большей части поняты, лишь исходя из этих действий. Сама физиология двигательного аппарата того или иного животного может быть генетически понята и объяснена лишь из его поведения, на основе его биологии. Специфические же особенности движений человека обусловлены тем, что его моторика - специфически человеческие движения руки - вырабатывалась в процессе труда, в целесообразных действиях, направленных на предмет и приспособленных к воздействиям на него посредством орудий. Труд, в процессе которого человек стал пользоваться орудиями, внёс в моторику человека коренные качественные изменения. В труде при пользовании орудиями человеческая рука должна быть включена в систему движений, которые определяются функциями и закономерностью движения орудия. «Производственная логика» движений, идущая от предметов, подчиняет себе и преобразует естественную «логику» движений, идущую от моторных функций организма, от естественной игры мышц. Орудия являются не только продолжением, удлинением или дополнением естественных органов человека, в процессе действия орудиями изменяются сами закономерности, которым подчиняются движения. Когда человек работает, пользуясь орудиями, он не просто включает дополнительное средство в систему движений своих органов; он в известной мере включает движения своих органов, своей руки в систему движений орудия. Первоначальная детерминированность естественными природными взаимоотношениями собственного тела и окружающих вещей преобразуется в сложную зависимость, опосредованную взаимоотношениями предметов, на которые направляется деятельность. Органическое движение превращается в Предметно организованное движение . Как компоненты действий, движения становятся функцией от очень сложных психических процессов - восприятия ситуации, осмысливания действия, предвидения его результатов и т. д. - и зависимой составной частью направленного на предмет и им обусловленного действия.

Служащие для воздействия на объективный предметный мир, для изменения его, движения человека сами изменяются в процессе этого воздействия. Изучение движений человека, выходящее за пределы чистой физиологии двигательного аппарата, должно быть поэтому в основном изучением двигательного, моторного аспекта действия и деятельности, как системы действий. По мере того как деятельность усложняется, направляясь на всё более отдалённые опосредованные, идеальные цели, организация движений принимает более сложные формы. Непосредственно Предметная организация движения Переходит к организации опосредованной, которую можно было бы назвать семантической, поскольку она опосредована смысловым содержанием действия.

Таким образом, движения человека являются собственно способом осуществления действия, направленного на разрешение определённой задачи. Поэтому характер или содержание этой последней определяет движение.

Различают движения Непроизвольные И Произвольные .

Вопрос о принципах такой классификации движений - на произвольные и непроизвольные - был подвергнут углублённому анализу И. М Сеченовым. Сеченов указал, во-первых, на то, что «старый принцип, анатомический, согласно которому произвольными, подчинёнными воле являются те движения, которые осуществляются рубчатыми мышцами, и не произвольными, не подчиняющимися воле - осуществляемые гладкими мышцами, - не годен», так как «сердце построено, например, из рубчатых волокон и не подчинено воле, мышца, выгоняющая мочу из мочевого пузыря, относится к разряду гладких, а между тем подчиняется ей». [И. М. Сеченов, Избранные труды, М. 1935, стр. 277.] Отвергнув ещё другой возможный принцип, Сеченов останавливается на третьем, который формулирует так: «Воле могут подчиняться только такие движения, которые сопровождаются какими-нибудь ясными признаками для сознания». В пояснение и подтверждение этого принципа Сеченов пишет: «С этой точки зрения движение рук, ног, туловища, головы, рта, глаз и пр., как акты, сопровождающиеся для сознания ясными ощущениями (смесь кожных с мышечными), притом как движения, доступные видению, могут подчиняться воле. С этой же точки зрения может быть объяснена подчинённость ей мочевого пузыря, различные состояния которого отражаются в сознании ясными ощущениями; далее - подчинённость воле голосовых связок, так как их состояниям соответствуют различные характеры голосовых звуков и пр., - одним словом, все движения, недоступные непосредственному наблюдению через органы чувств, но сопровождающиеся косвенно ясными ощущениями». [Там же, стр. 278.] Сеченов приходит к тому выводу, что этот принцип подтверждается, и принимает его. Но не останавливаясь на этом, Сеченов задаётся ещё вопросом о том, как формируется произвольное действие. Он при этом обращает внимание на тот «крупный факт», что «число произвольных движений, производимых человеком руками, ногами, головой и туловищем в действительности, сравнительно с числом возможных движений, определяемых анатомическим устройством скелета и его мышц, представляется до чрезвычайности ограниченным». Объяснение этому факту Сеченов находит в том, что в качестве произвольных движений выделяются те, упражнение в которых оказывается необходимым в силу условий жизни. Об этом свидетельствует весь процесс выработки произвольных движений у ребёнка.

Свой физиологический анализ произвольных движений И. М. Сеченов резюмирует в следующих положениях:

«1. Все элементарные формы движений рук, ног, головы и туловища, равно как все комбинированные движения, заучиваемые в детстве, ходьба, беганье, речь, движения глаз при смотрении и пр., становятся подчинёнными воле уже после того, как они заучены.

2. Чем заученнее движение, тем легче подчиняется оно воле, и наоборот (крайний случай - полное безвластие воли над мышцами, которым практическая жизнь не даёт условий для упражнения).

3. Но власть её во всех случаях касается только начала или импульса к акту и конца его, равно как усиления или ослабления движения; само же движение происходит без всякого дальнейшего вмешательства воли, будучи реально повторением того, что делалось уже тысячи раз в детстве, когда о вмешательстве воли в акт не может быть и речи». [Там же, стр. 283.]

Основными свойствами Движений являются: 1) скорость (быстрота прохождения траекторий); 2) сила; 3) темп (количество движений за определённый промежуток времени, зависящий не только от скорости, но и от интервалов между движениями); 4) ритм (временной, пространственный и силовой); 5) координированность; 6) точность и меткость; 7) пластичность и ловкость. [Мы придерживаемся здесь в основном, вводя в частности понятие меткости и ловкости, классификации психомоторных функций А. А. Толчинского, который выделяет следующие шесть основных свойств: 1) меткость, 2) ловкость, 3) координация движений, 4) ритмичность, 5) скорость и 6) сила («Номенклатура и терминология психомоторных функций»). Меткость и ловкость, выдвигаемые А. А. Толчинским на передний план, имеют действительно большое значение в важнейших рабочих движениях.]

Характер движений обусловлен, с одной стороны, Объектами , на которые направлены действия, в состав которых они входят, в частности пространственным расположением объектов, их формой, величиной и прочими их свойствами (тяжестью, хрупкостью и т. д.), с другой - Установками субъекта , в частности установками на Точность . На Быстроту . Во временной организации движений часто проявляется тенденция к их ритмизации, которая содействует и Автоматизации И - при правильной ритмизации - облегчает движения.

Достаточно перейти от абстрактного анализа движения вообще хотя бы к самому беглому обзору основных видов движений, чтобы убедиться, что моторика неразрывно сплетена со всей психической жизнью человека, тысячью нитей с ней связана.

Основными видами движения являются:

1) Движения позы - движения мышечного аппарата (так называемые статические рефлексы), обеспечивающие поддержание и изменение позы тела, что достигается путём активной тонической напряжённости мышц. 2) «Локомоции» - движения, связанные с передвижением; их особенности выражаются в походке, осанке, в которых явно отражается психический облик человека, по крайней мере некоторые его черты. 3) Выразительные движения Лица и всего тела (Мимика И Пантомимика ), непосредственные проявления эмоций, более или менее тонко и ярко, выразительно отражающие их сложную и напряжённую игру. Собственно выразительные движения у человека представляют собой единство и взаимопроникновение движений органического и семантического типа в выше установленном смысле слова. 4) Перерастающие непосредственные выразительные движения Семантические движения , - носители определённого значения, которые на каждом шагу вплетаются в нашу жизнь, как-то утвердительный или отрицательный жест головой, поклон, кивок головой и снятие шляпы, рукопожатие, поднятие руки при голосовании, рукоплескание и т. п. Здесь жест, движение, в котором отложилась и запечатлелась подлинная история, выступает как опосредованный историческими условиями своего возникновения носитель и выразитель определённого, очень обобщённого, смыслового содержания. В этих движениях связь движений с наиболее сложными и высшими проявлениями психической, душевной жизни человека выступает особенно отчётливо и демонстративно. 5) Речь Как моторная функция в её динамическом аспекте, который является и носителем и в конечном счёте также компонентом её семантики. Динамическая сторона речи, её ритмика, интонационная игра, голосовые подчёркивания, ударения, усиления, отражая чувства и мысли говорящего, играют часто недооцениваемую роль в том воздействии, которое речь оказывает на слушателя. 6) Рабочие движения , различные в разных видах трудовых операций и профессиональной деятельности, включая сюда и особо тонкие и совершенные, виртуозные движения - пианиста, скрипача, виолончелиста и т. д. Точность, быстрота, координированность рабочих движений, их приспособленность к конкретным условиям, в которых протекает трудовой процесс, меткость, ловкость имеют более или менее существенное значение для эффективности трудовой деятельности - не только для максимальной экономии затраты сил, т. е. для достижения максимального эффекта с наименьшей затратой сил, но и для наиболее совершенной, чёткой реализации замысла, плана. В качестве частного, но существенного для современного культурного человека вида рабочих движений можно выделить движения пишущей руки.

Изучение движений вовсе выпало из сферы традиционной сугубо созерцательной идеалистической психологии. Для многих стало само собой разумеющимся, что движения лежат вне сферы психологии, ограниченной будто бы замкнутым, внутренним миром субъективных переживаний. В действительности движения, произвольные движения человека, которыми он обычно осуществляет те или иные свои действия, не могут остаться вне поля зрения психологии. Они некоторыми своими сторонами и компонентами необходимо открываются для психологии в силу самой своей природы. Решающее значение при этом имеют два положения.

1. Движение не только эффекторное, а афферентно-эффекторное образование. Оно не продукт одних лишь эффекторных двигательных импульсов, оно непрерывно управляется афферентными сенсорными сигналами, которые определяются задачей, у человека так или иначе психологически представленной. Действие является, таким образом, сенсомоторным единством, в котором к тому же между сенсорикой и моторикой связь не линейная, а кольцевая, так что не существует такой реально отделимой части этого сенсомоторного единства, которое было бы только моторным образованием, не включающим сенсорных компонентов. При этом действие человека афферентируется не элементарными сенсорными сигналами, а гнозисом, сложным познавательным синтезом.

2. Движение, так называемое произвольное движение человека, осуществляет в конце концов не орган сам по себе, а человек, и результатом его является не только функциональное изменение состояния органа, а тот или иной предметный результат, произведённое в результате движения изменение жизненной ситуации, решение той или иной задачи, которое не может не вызвать того или иного личностного отношения. Поэтому движение, посредством которого у человека обычно осуществляется то или иное действие, связано с личностными установками, с осмыслением разрешаемой движением задачи, с отношением к ней. Когда меняется личностная установка, меняется и двигательная сфера. Поэтому изучение двигательной сферы неизбежно должно быть предметом психофизиологического, а не только физиологического исследования. Это, конечно, не исключает, а предполагает изучение анатомо-физиологических механизмов движения.

Учение об анатомо-физиологических механизмах движения получило в последнее время углублённую разработку в работах советских авторов (П. К. Анохин, Э. А. Астратян, Н. А. Бернштейн). Эти работы, посвящённые процессу перестройки нервных импульсов и образованию функциональных систем, показали, что всякий моторный акт является результатом не раз и навсегда фиксированной группы мышц и совокупностью всегда одних и тех же импульсов, а очень подвижной, легко перестраивающейся функциональной системой, включающей импульсы, связанные иногда с территориально различными участками. В построении действий этих функциональных систем центр и периферия взаимодействуют так, что выполнение моторного акта в значительной мере зависит от афферентации, которая коррегирует и уточняет нервный импульс, сам по себе ещё не определяющий однозначно моторного акта. Благодаря этому воздействию афферентации моторный акт может пластично приспособляться к изменяющимся внешним условиям.

Учение о построении движений, разработанное Н. А. Бернштейном, исходит из того факта, что конечный результат активности мышц (или мышечной группы) определяется не только её возбуждением, но также и действием других факторов, независимых от нервных импульсов, посылаемых из эффекторных центров. Биомеханически эти факторы, определяющие реально происходящее движение, выступают двояко: 1) в форме внешних сил (например величина поднимаемой тяжести, сопротивление отталкиваемого предмета и т. п.) и 2) в форме реактивных сил (например сила отдачи при действии мышечной силы, приложенной к одному из звеньев конечности, в других её звеньях). Следовательно, для достижения определённого двигательного результата необходимо, чтобы посылаемые в каждый данный момент эффекторные нервные импульсы корректировались в соответствии с изменением этих динамических факторов.

Н. А. Бернштейн убедительно показал, что в силу самого устройства двигательного прибора человека, обладающего большим числом степеней свободы, управление им посредством одних лишь эффекторных импульсов в силу уже чисто механических условий принципиально невозможно. Осуществление движений в этих условиях требует Управления Движением, необходимого в этих целях.

Корректирование эффекторных импульсов возможно лишь благодаря, с одной стороны, непрерывно поступающей в ходе осуществления движения сенсорной сигнализации, а с другой стороны, благодаря наличию специальных центральных механизмов, имеющих определённую анатомическую локализацию, которые как бы перешифровывают эффекторные импульсы на основе сложной переработки сигналов, поступающих с периферии. Эта переработка состоит в том, что сигналы, идущие от различных точек тела и от различных сенсорных органов (зрение, осязание, суставно-мышечное ощущение и др.), объединяются, синтезируются в единой системе пространственных координат и обобщаются в зависимости от двигательной задачи и прошлого опыта. Эти сенсорные синтезы (координации) и делают движения Предметными , адаптированными к объективной предметности мира.

В своих исследованиях Н. А. Бернштейн исходит из того положения, что всякое координированное движение является ответом на возникшую задачу, характеризующуюся определённым смысловым Содержанием . Именно содержание двигательной задачи, а не сами по себе внешние свойства движения определяют как основную ведущую систему, управляющую сенсорной координацией (афферентационная система), так тем самым и соответствующую эффекторную систему. Существенные отличия функций одних афферентационных и эффекторных центральных аппаратов от других состоят прежде всего в том, что они реализуют двигательные задачи, имеющие разное содержание.

Соответственно различным по своему содержанию типам двигательных задач выделяются и различные неврологические «уровни построения движения», отличающиеся друг от друга по их ведущей афферентации. В числе выделяемых уровней построения движения Н. А. Бернштейн описывает следующие (мы приводим лишь наиболее важные из них).

Уровень синергий. У человека, по Н. А. Бернштейну, он локализуется в системе зрительного бугра (центр сенсорного синтеза) и паллидума (эффекторный центр). Этот уровень является ведущим для мимических, пластических и т. п. движений, которые афферентируются проприоцептивной чувствительностью. Он отвечает, следовательно, задачам, содержание которых не выходит за пределы управления положением собственного тела и его конечностей (например движения при так называемой вольной гимнастике). Как и другие уровни, этот уровень участвует в осуществлении движений более высоких уровней, в которые он входит в качестве их «фоновой» составляющей.

Уровень пространственного поля. Этот уровень локализуется в сенсорных центрах коры и в стриатуме, или пирамидных кортикальных полях. Он является ведущим для целевых переместительных движений (направленные ходьба и бег, прыжки, броски, удары и т. п.). Координация движения осуществляется на этом уровне на основе синтеза ощущений, отражающих пространство в оценках его протяжённости.

Уровень предметных действий. Он локализуется в коре полушарий головного мозга и особенно тесно связан с её левой нижнетеменной областью. [Кора является, надо думать, высшей контрольной инстанцией для всех движений человека, но в различных движениях механизмы разных уровней включаются по-разному, с различным удельным весом.] Он осуществляет смысловые предметные действия, типическими представителями которых являются трудовые процессы и вообще процессы, ведущие к активному преднамеренному изменению предметов. На этом уровне протекает также и построение (координация) собственно двигательной стороны устной и письменной речи.

Кроме уровня предметного действия, существуют ещё более высокие уровни построения движения, например уровень, осуществляющий смысловую координацию устной речи и письма.

Не подлежит сомнению, что своё совершенство и свою действительную характеристику движения человека приобретают лишь от осмысленного действия, в которое они включаются. Исследования движений в процессе их восстановления у раненых бойцов с поражением периферического двигательного аппарата, проведённое лабораторией Государственного института психологии на базе восстановительного госпиталя, отчётливо показало, что с изменением задачи, разрешаемой движением, изменяются как объём движения (исследования П. Я. Гальперина и Т. О. Гиневской), так и его координация (исследования А. Г. Комм и В. С. Мерлина). Так, движение - подъём руки на определённую высоту, - невозможное для больного, когда ему предлагалось поднять руку до такой то точки, оказывалось возможным, как только ему предлагалось взять предмет, находящийся на этой же самой высоте. Таким образом, с изменением задачи, разрешаемой движением, и в связи с этим его мотивации, составляющей его внутреннее психологическое содержание, изменяются также неврологические механизмы движения - в частности характер афферентации, управляющей движением. Эти факты говорят против пропитанных вульгарным дуализмом традиционных представлений, согласно которым психологические моменты в человеческой деятельности являются внешними силами, извне управляющими движением, а движение рассматривается как чисто физическое образование, для физиологической характеристики которого будто бы безразличен тот психофизический контекст, в который оно включено. Вместе с тем в действительности этот психофизический контекст оказывается, как свидетельствуют факты, определяющим для физиологической природы движения; это последнее выступает, таким образом, как подлинное психофизическое единство.

Тем самым открываются перспективы и пути для подлинного Психофизического Исследования, которое не сводится просто к внешнему суммированию или накладыванию друг на друга внутренне не связанных психологических и физиологических данных, а соотносит их в Едином Контексте.

Выше приведённые и другие факты, установленные исследованием движений в процессе их восстановления (под руководством А. Н. Леонтьева), ставят и практические проблемы, относящиеся не только к восстановлению движений у раненых, но и к процессу обучения в нормальных условиях. В частности, поскольку изменение задачи, которая ставится перед движением, влечёт за собой изменение его механизмов и его возможностей, включение движения, которым подлежит овладеть, в разные задачи (обучения, в одном случае, движению, в другом - действию, внешне совпадающему с тем же движением, и т. д.) может стать мощным Методом обучения Или по крайней мере Общим принципом Его. К. С. Станиславский поставил эту проблему применительно к культуре движений в подготовке актёра. Обобщая свой сценический опыт, он считал, что лишь «живая задача и подлинное действие», втягивая в работу саму природу, умеет в полной мере «управлять нашими мышцами, правильно напрягать или ослаблять их».

Выработавшиеся в результате длинного пути филогенетического и исторического развития высшие формы моторики проходят и в онтогенезе у индивида значительный путь развития.

Локомоторные функции развиваются у ребёнка, как известно, к концу первого, к началу второго года, когда вступает в строй система стриатума; в возрасте 1-2 лет наблюдается ещё неуклюжесть и неустойчивость движений - не только локомоционных, связанных с передвижением, но и всех вообще. Это обусловлено главным образом недостаточным развитием высшей тонической деятельности, регуляции тонуса.

Развитие способности к передвижению знаменует важный этап в общем развитии ребёнка. Практически овладевая пространством в процессе передвижения ребёнок впервые познаёт выходящее за пределы хватательных движений руки далёкое пространство Помимо того, способность к самостоятельному передвижению приводит ребёнка в непосредственный контакт с значительно более широким кругом окружающих его предметов, вносит существенные изменения во взаимоотношения его с окружающими людьми и является важным фактором общего умственного развития ребёнка.

Движения руки уже на первом году жизни ребёнка проходят сложный путь развития; в нём можно выделить несколько уровней. [Ф. Н. Шемякин, Развитие руки на первом году жизни ребёнка. «Учёные записки Государственного научно-исслед. института психологии», т. II, М. 1941, стр. 299-321.]

В развитии хватательных движений руки решающим, переломным пунктом для развития моторики является возникновение у ребёнка первых предметных действий. Для таких действий, которые нацелены на определённый предмет, требуется овладение движением, точность его, координация различных двигательных его компонентов; необходимые для такого действия, они в процессе такого действия и вырабатываются. Именно в этих предметных действиях вырабатываются у ребёнка произвольные движения, вместе с тем эти предметные действия являются, как мы видели, первыми интеллектуальными проявлениями ребёнка. Таким образом, в первых предметных действиях ребёнка сплетены узловые линии как умственного, так и моторного развития, образующие в этой узловой точке единство, которое затем раздваивается.

В дошкольном возрасте дети, при всей значительности индивидуальных различий в этом отношении, по большей части отличаются уже большой подвижностью, а некоторые именно в этом возрасте. производят впечатление особой грациозности. Однако точность движений обычно отстаёт от их богатства, непринуждённости и даже грации. Моторика ребёнка приспособлена по преимуществу к свободным проявлениям в играх и т. п., и в них она представляется богатой и совершенной. Но выразительные и изобразительные движения у ребёнка этого возраста много совершенней, чем его рабочие движения. Неутомимость ребёнка в свободных, игровых движениях уступает место довольно лёгкой утомляемости, когда от ребёнка требуются более точные рабочие движения.

Одной из существенных задач дальнейшего моторного развития ребёнка является выработка у него мелких точных движений. Овладение такими движениями составляет одну из задач, которую ребёнок должен разрешить при обучении письму.

В последующие годы у школьника, у подростка, происходит дальнейшее развитие моторного аппарата. Однако у подростков часто наблюдается известная неравномерность, непропорциональность в развитии различных компонентов моторики, проявляющаяся в специфической неуклюжести.

Можно думать, что эта неуклюжесть моторики зависит от незавершённости объединения в единую функциональную систему процессов двигательной координации, осуществляющихся одновременно на разных неврологических уровнях.

В дальнейшем у взрослого человека, включающегося в трудовую деятельность, вырабатываются различные более или менее специализированные движения, если этого требует его профессиональная работа. При выработке рабочих движений практически важно бывает как устранение лишних движений, так и рациональное проведение необходимых.

Сложные произвольные движения, которыми человек осуществляет свои действия, развиваются онтогенетически как процесс овладения - в ходе обучения - определёнными общественно выработанными способами действия, определёнными трудовыми операциями и т. п. Поэтому, как показала работа психологов в дни Великой Отечественной войны, и в процессе восстановления двигательных функций руки после ранения существенную роль играет обучение, которое является при этом не приспособлением органа к дефекту, а его преодолением, восстановлением, так что по аналогии с воспитывающим обучением можно говорить и о восстановительном или восстанавливающем обучении. Оно призвано сыграть существенную роль в восстановлении трудоспособности раненых воинов, лишившихся её в дни Великой Отечественной войны.

Движение человека - сложный двигательный акт, осуществляемый посредством взаимодействия человека с окружающей средой.

Анализ движений человека опирается на три крупные науки: анатомию человека, физиологию человека и механику материальных тел.

Анатомия аппарата движения (строение и функция костей, суставов и мышц). Дает сведения о двигательных возможностях человека. Физиология раскрывает закономерности деятельности органов движения. Механика учитывает законы, по которым движения осуществляются. В самом деле, даже простое стояние есть сложный акт. Чтобы тело человека сохранило равновесие, необходимо равновесие внешних сил, действующих на тело. К ним относятся сила тяжести и сила реакции опоры. Центр тяжести (ц. т.) человека должен проектироваться на опору, и, чтобы он не смещался, сус­тавы должны быть закреплены в неизменном положении мышцами. Однако некоторое смещение центра тяжести неизбежно вследствие непрерывного движения крови по сосудам, изменения объема грудной клетки в процессе дыхания и объема работающего сердца. Постоянно протекающие процессы в организме вызывают непрерывное перераспределение тонуса мышц для поддержания равновесия. Изменение тонуса мышц осуществляется рефлекторно. Раздражителем служит давление на опору, воспринимаемое ре­цепторами кожи подошвы, а также проприорецепторами (заложенными в мышцах, связках, сухожилиях и суставных сумках) и вестибулярным аппа­ратом.

Запись пути движения головы на кимографе показала, что в положении стоя происходит непрерывное колебание тела. Из области патологии извес­тен пример, когда человек, лишенный чувствительности рецепторов кожи - стопы, не мог стоять с закрытыми глазами. Больному казалось, что под ногами пропасть, что у него нет опоры, и человек падал. Механизм сохра­нения равновесия таков: раздражители окружающего внешнего мира дей­ствуют на воспринимающие приборы человека - рецепторы; последние под влиянием раздражителей возбуждаются. Волны возбуждения бегут по чувствительным нервам, связывающим рецепторы с центральной нервной системой, к мозгу. В соответствующих нервных центрах возникает возбуж­дение, происходит переработка волн возбуждения и передача их на двига­тельные нейроны, несущие импульсы к соответствующим мышцам. Изме­нение напряжений мышц, окружающих сустав, вызывает движение звена, а следовательно, перемещение общего центра тяжести человека, которое, в свою очередь, является источником раздражения проприорецепторов, на­ходящихся в этих мышцах. От возбужденных проприорецепторов импуль­сы бегут в центральную нервную систему, вызывая новые сигналы, на­правленные от мозга к мышцам, и т. д. Поток импульсов, подобно электри­ческому току, начинает циркулировать как бы в замкнутом рефлекторном кольце, обеспечивая непрерывное поддержание звеньев тела в нужных для осуществления равновесия положениях. Центральная нервная система в данной позе непрерывно корригирует малейшие смещения частей тела, могущие вызвать нарушение равновесия. Это «функциональное кольцо», как правило, замыкается на низших уровнях центральной нервной системы (средний, промежуточный, продолговатый, спинной мозг). Управление осознанными движениями осуществляется в коре головного мозга.

Движения человека от сгибания пальца до сложнейших прыжков и пи­руэтов выполняются двигательным аппаратом. Работа мышц и устройство суставов обусловливает направление и объем движений звена.

Изучение механики живого тела человека начинается с определения центра его тяжести.

Общий центр тяжести тела во время свободного стояния у мужчин обычно приходится на 1,5 см кзади от передне-нижнего края тела V поясничного позвонка у женщин - на 0,5 см кпереди от передне-нижнего края тела I крестцового позвонка и на 3 см ниже, чем у мужчин (Г. С. Козырев).

Положение центра тяжести зависит от физических особенностей человека - его осанки, телосложения, половых и возрастных различий (развития мускулатуры, массивности костяка, жироотложения и пр.). У детей центр тяжести располагается выше, чем у взрослых; у тяжелоатлетов ниже, чем у гимнастов, и т. д. Тело тем устойчивее, чем ниже расположен центр его тяжести. Чем длиннее ноги, тем выше центр тяжести и менее устойчиво тело, поэтому отношение их длины к туловищу имеет определенное значение при трудовых процессах, которые связаны с откидыванием (качанием) туловища назад. Такие движения имеют наибольший производственный эффект у длинноногих людей.

Перпендикуляр, опущенный из этого центра, так называемая вертикаль тяжести, проецируется на площадь опоры, каковой являются подошвенная поверхность обеих стоп и расположенное между ними пространство.

Площадь опоры увеличивается при раздвигании стоп. Равновесие человеческого тела, подчиняясь законам физики, тем устойчивее, чем больше эта площадь и чем центральное в ее пределах проецируется вертикаль тяжести. Равновесие нарушается сразу же, как только эта вертикаль выносится за пределы площади опоры.

Тело человека не монолитное целое: оно состоит из отдельных, подвижно соединенных звеньев. Сохранение им равновесия связано с особенностями строения, обеспечивающими взаимное укрепление этих звеньев. Для удержания тела в вертикальном положении главное значение имеют живые механизмы: скелет и мышцы, противодействующие силе тяжести. Соединения звеньев тела, в основном суставы, таковы, что сила тяжести действует на их фронтальные оси и вызывает сгибание или разгибание частей тела.

В напряженном положении «смирно» в отличие от положения «вольно» тело подается вперед. Вследствие этого вертикаль тяжести проходит впереди не только коленных и голеностопных, но и тазобедренных суставов и достигает площади опоры вблизи ее передней границы. Чтобы предохранить тело от падения, мышцы, расположенные позади поперечных осей этих суставов, должны находиться в непрерывном напряжении. Особенно велика работа большой ягодичной мышцы, удерживающей в тазобедренном суставе своим напряжением туловище от падения вперед. В нижерасположенных суставах условия сохранения равновесия те же, что и при положении «вольно». Но так как в положении «смирно» вертикаль тяжести в большей мере отклонена вперед от коленных суставов, чем в положении «вольно», то для укрепления этих суставов уже недостаточно работы только икроножной мышцы, необходимо напряжение мышц задней группы бедер.

При стоянии человек сравнительно редко равномерно опирается на обе ноги. Симметричный тип стояния очень утомителен, так как требует напряжения большого числа мышц на обеих сторонах тела. Обычно люди предпочитают асимметричное стояние, нагружая одну ногу сильнее другой. При этом таз наклоняется, а поясничный отдел позвоночника изгибается в сторону менее нагруженной конечности, центр тяжести смещается, но его вертикаль остается в пределах опорной стопы. Большая часть мышц ненагруженной стороны при асимметричном типе стояния расслаблена.

Ходьба. Ходьба - это одно из основных состояний тела в динамике. Она представляет собой сложное поступательное движение, в котором нарушение равновесия тела чередуется с его восстановлением. Ходьба состоит из попеременной опоры тела то на обе ноги (фаза двойной опоры), то на одну (фаза переднего и заднего шага). Таким образом, при ходьбе тело не теряет соприкосновения с опорной поверхностью, что отличает ходьбу от других локомоторных движений (например, бега). Начинается ходьба с выведения вертикали тяжести за переднюю границу площади опоры, вследствие чего теряется равновесие. Одна из ног сокращением передних групп мышц бедра и голени выносится вперед для создания новой площади опоры, тело же от падения удерживается напряжением большой ягодичной мышцы другой, опорной, ноги. Когда вынесенная вперед нога соприкоснется с опорной поверхностью (пяткой), кончается фаза переднего шага и наступает фаза двойной опоры. Теперь начавшееся поступательное движение тела продолжается в силу инерции и благодаря отталкиванию от земли второй, оставшейся позади ногой; так начинается третья фаза заднего шага. Отталкивание производится сначала пяткой, которая отрывается от земли в результате сокращения трехглавой мышцы голени, после чего носком, отрывающимся благодаря сокращению длинного сгибателя большого пальца. Тело, испытавшее новое поступательное движение, снова оказывается выведенным из равновесия, в результате чего сокращением сгибателей тазо-бедренного сустава «задней» ноги последняя переносится вперед. После того как переносная нога пройдет мимо опорной (момент вертикали), она вступает в фазу нового переднего шага.

Как видно из всего сказанного, помимо поступательного движения вперед, при ходьбе происходит также движение в той же сагиттальной плоскости вертикально вверх и вниз благодаря «перекатыванию» стопы с пятки на носок. Кроме того, перемещение происходит еще и во фронтальной плоскости. Оно осуществляется в тазобедренном суставе опорной ноги вследствие сокращения отводящих мышц (средней и малой ягодичных). Благодаря этому туловище отводится в сторону опорной ноги, поднимает двигающуюся ногу над землей и не дает ей волочиться, как это наблюдается у стариков с ослабленной мускулатурой.

Бег. Основное отличие бега от ходьбы заключается в отсутствии периода двойной опоры тела на ногу, уже вынесенную вперед, и на «заднюю», еще не оторванную от земли. Более сильное отталкивание тела «задней» ногой замещает момент двойной опоры тела периодом полета его в воздухе.

Толчки при ходьбе, а особенно при беге и прыжках доходят до внутренних органов и головного мозга резко ослабленными. Это объясняется способностью нижних конечностей и особенно позвоночника пружинить. Изгибы позвоночника и межпозвонковые диски способствуют плавности движения тела.

Структура аппарата движения определяет двигательные - возможности человека. Рассмотрим примеры:

Рис. 1. Мышцы нижней конечности, участвующие в опускании и поднима­нии на одной ноге:1 - большая ягодичная; 2 - прямая; 3 - икроножная; 4 - камбаловидная; 5 - мыш­цы подошвы.

Например, такое движение, как «вынимание ноги в сторону», начинается в тазобедренном суставе работающей ноги, продолжается в тазобедренном суставе опорной ноги и завершается в суставе опорной стопы.

Движение вокруг одной оси называют одной степенью свободы дви­жения. Количество степеней свобод движений звена зависит от формы и строения сустава. Суставы, имеющие сферическую форму, обладают тремя степенями свободы движения; суставы, имеющие эллиптическую форму, обладают двумя степенями свободы движений. Все движения, происходя­щие в промежуточных направлениях, осуществляются по переходным осям. В частности, круговые движения происходят по осям, промежуточ­ным между фронтальной и сагиттальной.

Определение степени свободы дви­жения выносится на практическое занятие №2. Используя данные табл. 1 необходимо определить амплитуду движений испытуемых по сус­тавам в возможных направлениях:

Амплитуда движений человеческого тела (в градусах)

	Сгибание		Отведение
1. Плечевой
3. Луче-локтевой
4. Луче-запястный
5. Запястно-пястный 1 пальца
6. Пястно-фаланговые
7. Межфаланговые проксимальные
8. Межфаланговые проксимальные
9. Тазобедренный
10. Коленный
11. Голеностопный

В основе понимания движения материальных тел лежат законы динамики, сформулированные Ньютоном. Внешними силами являются силы, возникающие при взаимодействии тел. Они являются результатом, следствием механического взаимодействия тел. Механическое взаимодействие тел может выражаться в виде притяги­вания или в виде отталкивания тел друг от друга. Например, любое движе­ние человека по земле порождает и силу реакции опоры; взаимодействие птицы с воздушной средой порождает силу реакции (сопротивление) воз­духа, взаимодействие рыбы с водой порождает силу реакции воды. Эта си­ла и обусловливает перемещение тел в данной среде.

Знание законов механики помогает правильно оценить условия для ме­ханического перемещения тела. Например, наклон пола на сцене предъявляет особые требования и к позе и к самому движению танцора, так как изменяет усло­вия действия внешних сил на человека; одни и те же упражнения у палки отличаются от упражнений на середине по трудности в силу механических причин (разных условий опоры).

Движение живых существ и, прежде всего, человека представляет сложное явление, в котором взаимодействие человека с окружающими те­лами совершается рефлекторно.

Преддверьем к анализу упражнений служат сведения по анатомии, фи­зиологии, механике.

Лекция 5. Мышечная механика и телосложение человека

Движение человека происходит при участии внешних и внутренних сил. Внешними силами называются силы, действующие между разными телами (человеком и землей) Внутренними называются силы, действую­щие внутри человека, между звеньями его тела. Человек обладает актив­ными и пассивными внутренними силами. К пассивным относятся силы

Большинство антропометрических показателей имеют значи­тельные индивидуальные колебания. Уже при первом взгляде на человека видны особенности его индивидуального строения. В анатомии имеется понятие о типах телосложения. Телосложение определяется генетическими (на­следственными) факторами, влиянием внешней среды, социальны­ми условиями. Нормальная анатомия рассматривает расположение частей тела и органов человека, который стоит с опущенными супинированными верхними конечностями (ладони обращены вперед). В каждой части тела выделяют области (рис. 1).

В качестве ориентиров в анатомии служат линии и плоскости (рис. 2). Для определения положения органов используют три взаимно перпендикулярные плоскости: сагиттальную (от лат. sagitta - стрела), вертикально рассекающую тело спереди назад; фронтальную (от лат. frons - лоб) плоскость, перпендикулярную к первой, вертикальную (ориентированную справа налево) соответственно плоскости лба; и горизонтальную (плоскость, перпен­дикулярную первым двум). В теле человека условно можно прове­сти множество таких плоскостей. Сагиттальную плоскость, которая делит тело пополам на пра­вую и левую половины, называ­ют срединной.

Для обозначения расположения органов по отно­шению к горизонтальной плос­кости применяют термины верхний (краниальный - от лат. cranium - череп), нижний (каудалъный - от лат. cauda - хвост); по отношению к фрон­тальной плоскости - передний (вентральный - от лат. ven­ter - живот), задний (дорсальный - от лат. dorsum - спи­на). Выделяют также понятия боковой (латеральный), распо­ложенный на удалении от сре­динной сагиттальной плоско­сти, и средний (медиальный), лежащий ближе к срединной плоскости. Для обозначения ча­стей конечностей применяются термины - проксимальный (рас­положенный ближе к началу конечности) и дистальный, на­ходящийся дальше от тулови­ща. Кроме того, в анатомии употребляются такие общие прилагательные, как правый, левый, большой, малый, поверх­ностный, глубокий.

Рис. 2. Схема осей и плоскостей в теле человека:

1 - вертикальная (продольная) ось, 2 - фронтальная плоскость, 3 - горизонталь­ная плоскость, 4 - поперечная ось, 5 - сагиттальная ось, 6 - сагиттальная плос­кость

При изучении анатомии у живого человека органы про­ецируют на поверхности тела. Для определения их границ ис­пользуют ряд вертикальных ли­ний. Это - передняя и задняя срединные, правая и левая грудинные, проведенные вдоль со­ответствующих краев грудины; среднеключичные, проведенные через середины ключиц; подмышечные: передние, задние, средние, проведенные через соответствующие края и середину подмышеч­ной ямки; лопаточные - проведенные через нижние углы лопаток.

В современной антропологии существует много классификаций.

Выделяют три типа телосложения человека: мезо­морфный, брахиморфный и долихоморфный. К мезоморфному (от греч. mesos - средний) типу телосложения (нормостеники) были отнесены те люди, чьи анатомические особенности прибли­жаются к усредненным параметрам нормы (с учетом возраста, пола и т. д.).

Выберите из зрителей самого большого, самого сильного человека в комнате и попросите его взять вас за подмышки и приподнять от пола. Если вы сами довольно увесисты и не можете найти одного человека, который мог бы поднять вас, проработайте этот трюк с двумя людьми, по одному с каждой стороны - однако вам надо будет сначала отрепетировать это несколько раз.

После того, как вас начнут легко поднимать, скажите:

Как знает каждый профессиональный боксер, около подбородка есть нервный центр, при ударе по которому человек может потерять способность двигаться или даже потерять создание. Когда я найду эту точку и нажму на нее, вы станете слабыми и не сможете больше поднимать меня.

Кончиками пальцев аккуратно прощупайте челюсть выбранного вами человека в поисках «чувствительной» точки. Когда вы найдете ее, вы можете для пущего эффекта отметить фломастером эту точку на нижней стороне его подбородка. Соберите все пальцы над этой точкой и сильно надавливайте на нее в течение некоторого времени. Скажите:

Теперь попробуйте поднять меня. Вы не сможете этого сделать.

Человек попробует и почувствует, что эта задача ему не по зубам.

Чем настойчивее он будет пытаться вас поднять, тем труднее ему хотя бы оторвать ваши ноги от пола. Затем, когда вы прекратите нажимать на точку, его сила вернется к нему.

Самая хрупкая женщина может достигнуть очень многого, но не потому, что она парализует мужчину, а потому, что выводит его из равновесия.

Когда мужчина поднял вас в первый раз, он использовал свои мышцы плеч, груди, верхней части рук и предплечий, но нажимая на его подбородок и удерживая его голову, вы лишаете его возможности использовать эти сильные мускулы, не теряя равновесия. Вместо этого ему приходится полагаться только на силу предплечий, и этого недостаточно, чтобы поднять вас.

К тому же чем упорнее он пытается поднять вас, тем сильнее он вынуждает вас давить ему на подбородок и тем больше он теряет равновесие.

Как одним пальцем обездвижить человека

Равновесие - основа и этого трюка. Сделайте так, чтобы ваш скептически настроенный друг сел на стул, сложил руки, вытянул ноги и сильно наклонился назад. Скажите:

Сначала вы должны расслабиться. Откиньтесь назад и сядьте поудобнее, держа руки сложенными на груди. Теперь уроните голову назад и посмотрите на потолок.

Кончиками пальцев поищите у него на лбу «паралитическую зону», найдите ее и сильно нажмите указательным пальцем на эту точку. После паузы, во время которой вы продемонстрируете ему глубокую концентрацию, скомандуйте:

Теперь попробуйте подняться. Держите руки сложенными на груди и встаньте со стула. Вы не можете! Сильнее… сильнее… Вы не можете подняться!

И действительно, он не может подняться, поскольку ваш палец продолжает сильно давить ему на лоб. Через восемь-десять секунд скажите:

Теперь расслабьтесь снова. Позвольте напряженности стечь с вашего тела.

Снимите палец с его лба и скажите ему:

Ваша сила возвратилась к вам. Сложите руки на груди и поднимитесь со стула.

Он сделает это без труда. И если вы перед этим внушили ему, что надавливали на его «паралитическую зону», что и делало его беспомощным, он никогда не заподозрит, что действительно произошло - то есть что вы просто выводили его из состояния равновесия.

Если вы прямо сейчас сидите на стуле, начните подниматься. Первое движение, которое вы делаете, - вы двигаете вперед голову и плечи, чтобы перенести центр тяжести на ноги. Сила всех мускулов в мире не даст вам подняться со стула, если вы не сможете передвинуть вперед голову. Чем сильнее ваши ноги упираются в пол, тем мощнее вы будете толкать себя назад на стул. А смещение головы почти полностью зависит от мускулов шеи - а с этим легко справиться силой единственного пальца, упертого в лоб.

Б. Отношение человека к земле

Человек как часть поверхности земли. Созданный из земли и ее составных частей, развившийся в бесконечном ряде поколений одно­го происхождения, в непосредственной связи с землей, человек не может не быть признанным за существо, вполне приуроченное к зем­ле. Отдельный человек строит на земле свой дом и находит в ней свою могилу, народ имеет свою область, всему человечеству принад­лежит земля. Положение, пространство и границы человечества и отдельных народов, -. все определяется поверхностью земли, и уже положение и контуры отдельных ее частей намечают те различия, которые должны когда-нибудь проявиться на тех племенах, которые их населяют. Кроме того, каждый народ получает известное насле­дие от той части земли, которую он населяет. Гренландцу достается снег и лед, австралиец имеет дело с сухим климатом степей, африка­нец - с тропическим зноем, слегка смягченным на высоких горах, но, тем не менее, не дающим достаточно влажности. Наблюдая за на­родами на той почве, где они живут, и описывая их при этом, мы все­гда встречаемся с многочисленными следами их движения по земле. Ни одна область не оказывается для данного народа постоянной, все­гда и постоянно мы в праве задать себе вопрос: каким образом эта об­ласть была занята и как она постепенно расширялась? Ни один на­род в мире не произошел из той земли, на которой живет, как о том гласит мифология; из этого следует, что он должен был странствовать и разрастаться. Он, конечно, не остается также все время на той же земле, напротив того, история учит нас, что существуют народы исчезающие, выселяющиеся, пускающие ветви. И все эти движений оп­ределяет почва своим различным положением и пространственными соотношениями, устройством поверхности, орошением и раститель­ностью; она то поощряет, то задерживает, то ускоряет, то замедля­ет, то соединяет или разъединяете находящиеся в движении массы. И вот, стараясь проникнуть в эти процессы, география невольно тес­но соприкасается с историей, так как ведь и эта наука специально за­нимается движениями человечества; но зато история редко проникает своим взором до самой почвы, арены движения народов, между тем как географ всегда обращает внимание на просвечивающуюся при всех движениях почву.

Третьей группой явлений оказываются воздействия природы на тело и дух отдельных людей, а вслед за этим - и целых народов. Ча­ще всего воздействия на тело сводятся к действию климата, почвы и ее продуктов растительного и животного царства. <...>

Таким образом, при всяком изучении данного народа мы начина­ем с почвы, на которой он живет и действует, и которая нередко слу­жит родиной уже большого числа поколений; под словом «почва» мы подразумеваем окружающую среду в самом обширном смысле этого слова, начиная с воздуха, света и небесного свода, отражающе­гося у него в душе, до земли, возделываемой земледельцем, и глыбы камня, венчающей нередко один из красивейших его храмов. Все это и будут те географические элементы, которые являются основанием исследования и определяют его рамки. Затем мы обращаемся к на­родоведению и спрашиваем, во-первых: как построен данный народ, каковы его кости, мышцы, нервы? На это дает нам ответ антрополо­гия. Затем далее мы задаем следующий вопрос: как этот народ разви­вался и воспитывался в продолжение своей исторической деятель­ности? К какой культуре принадлежит он? Что он создает и на что он способен? На это отвечает нам этнография в узком смысле этого сло­ва, а за народы, принадлежащие к высшей культуре, лучше всего го­ворят их литература, искусства и религия.

Тем не менее не следует видеть в этом выдвигании на первое ме­сто географического элемента выражение материалистического воз­зрения на человека и его историю. Народ вовсе не становится менее свободным оттого, что мы изучаем его окруженным всеми естествен­но-историческими условиями. Каждый народ обладает способностя­ми и наклонностями, которые могут оставаться при нем при самых различных условиях; тем не менее ни один народ не ускользает от влияния окружающей среды. <...>

Перемещения народов и историческое движение. Подвижность является существенным свойством жизни народов, которого не ли­шены даже те из них, которые, по-видимому, находятся в покое. Под этим именем мы понимаем не только те передвижения, которые че­ловек в действительности совершает, но также и все его способности и наклонности, телесные и духовные, которые, совершенствуясь все более и более, делают из сообщения между людьми в самом широком смысле этого слова одну из наиболее важных сил культуры. <...>

Эпохи можно различать по характеру и силе исторических дви­жений. Хотя народы находятся в беспрерывном движении, однако и тут можно наблюдать известную периодичность, На низших ступе­нях культуры горизонты еще не обширны, племена занимают тесные пространства, местность проходима лишь постольку, поскольку при­рода сделала ее таковой; с другой стороны, именно на этой ступени развития сдерживающие силы особенно ничтожны, маленькие наро­ды, окруженные большими пустырями, легко разбиваются по ним, и мы можем встретить целый ряд племен, которые совершенно не могут успокоиться. Благодаря расселению их остаются незанятыми огромные пространства, которые захватываются странствующими на­родами. <...>

Торговые сношения предшествуют образованию государств, они прокладывают им пути и раздвигают их будущие границы; яснее всего это доказывается примером молодых, только складывающихся госу­дарств, которые носят название колоний. Начатками огромного го­сударства, Северо-Американских Соединенных Штатов, которое се­годня господствует над всем Новым Светом и бросает свою тень на Старый, была торговля мехами, невольниками, треской, табаком, зо­лотом и т. п. Когда со временем начнут писать историю германских колоний, то окажется, что их зародышами явились фактории гам­бургских и бременских торговых домов по берегам Африки и на ти­хоокеанских островах. <...>

Средства сообщения и товары. Всякое сообщение должно сопро­вождаться затратою сил, благодаря которым на поверхности земли совершаются различные движения. Носителями этих сил оказыва­ются люди, животные, текущая вода, ветер, приливы и многочислен­ные искусственные приспособления, которые утилизируют воздух, водяные пары и другие газообразные тела или электричество для нужд передвижения. Все это и называется средствами сообщения или перемещения. Сами люди как орудия перемещения могут сильно различаться друг от друга, и разные народы в этом отношении нис­колько не похожи друг на друга. Пока существует история, мы по­всюду встречаемся в ней с народами активными, поддерживающими сообщение со своими соседями, и с народами пассивными в этом от­ношении. Многие народы, живя среди огромных естественных бо­гатств, скрытых в земле, никогда ими не пользовались. Народы мож­но разделить вообще на две группы: одни противодействуют между­народным сношениям, другие их поддерживают. <...>

Если мы далее спросим, какое же отношение география имеет к тому, что разносится и перевозится благодаря сообщению, как она, стало быть, влияет на груз и товары, то окажется, что и они приуро­чены по большей части к определенным областям и странам, из кото­рых они вывозятся в другие. <...>

Человек и пространство. При развитии человечества стремление его захватывать и удерживать за собой больше пространства ока­зывается одной из самых важных исторических сил; это стремление становится все сильнее и определеннее и, начавшись еще в доистори­ческие времена, может быть прослежено по всей истории и особенно заметно у современных нам народов. При этом мы только замечаем повторение того, что уже десятки тысяч раз наблюдалось в царстве растений и животных. Вопрос о пространстве, который, как мы уже видели, имеет существеннейшее значение при всяком развитии жиз­ни, остается в полной силе и в той главе истории жизни на земле, над которою надписано слово «человек». Пространство, нужное для жизни и для прокормления, его захват, и удержайие за собой, выми­рание в тесном, усиление в обширном районе - вот основные факто­ры биогеографии и, вместе с тем, истории народов. В общем, про­странства, годного для заселения людьми, как и всего вообще живо­го, имеется: 84 млн кв. км - в Старом Свете, 38 - в Новом и 9 - в Австралии. Насколько важны для человека море и вода вообще в экономическом отношении, как средства сообщения и переселения, мы разобрали уже в тех отделах нашей книги, где говорилось о жиз­ни в воде и особенно в море... Значит, только земля в узком смысле этого слова, иначе суша, может служить человеку местом обитания. Впрочем, климатические условия делают часть этой суши также негод­ной для житья, и вот мы, в конце концов, получаем экумену, заклю­чающую приблизительно 450 млн кв. км обитаемой земли, а 40 млн суши остаются за пределами экумены. Конечно, пространство это несомненно не всегда было одинаковой величины. Значительные из менения климата, имевшие место на больших протяжениях уже во времена существования на земле человека, как это несомненно до-казано, должны были сильно расширять и суживать "размеры экумены. <...>

Все это пространство человек захватил себе исподволь, начиная с малого и строго следуя закону роста занимаемого пространства, ко­торый определяет всю историю его распространения на земле и все экономические и государственные условия его Жизни. <...>

Когда страна становится обширной, ей приходится сталкиваться с соседними странами и вступать с ними в борьбу или же завязывать торговые сношения. Таких удобных соседей в древней Европе не было. Впрочем, государства, получившие в древней истории прозвища «мировых», как-то Вавилон, Ассирия, Персия, Египет, по сравнению с современными государствами оказываются только посредствен­ными. Обитаемая поверхность Ассирии и Вавилона не превышала 130 000 кв. км, Египта - всего 30 000, а вместе с пустынею - не более 40 000. Могущественная, хотя и недолговечная Ассирия в момент своего наибольшего пространственного расширения занимала об­ласть, не более чем втрое превосходившую площадь Германии; рим­ская держава после смерти Августа охватывала 3,3 млн кв. км, а в III в. от Р. X. она расширилась до 5;3 млн; персидское царство зани­мало в V в. до Р. X. 7 млн, а монгольское государство в XIII в. - 11 000 000; Россия владеет в настоящее время 23, а Великобрита­ния - 31 млн кв. км. <...> \

Подобно тому как и во все исторические эпохи наряду с обшир­ными государствами существовали также и малые, и в настоящее время их сохранилось довольно, притом таких маленьких, что они напоминают нам самые древние периоды образования государств из деревень и городов. Государства эти оказываются либо исторически­ми осколками, которые не были поглощены благодаря той или дру­гой счастливой случайности, как, например, Монако (21,6 кв. км), Сан-Марино (59), Лихтенштейн (159), или же представляют собой членов более крупного целого, оберегающего их; таковы: Бремен (256), Любек (298) и Гамбург (414 кв. км). Эти три города - единственные ныне представители вольных городов, которых в прежнее время по­всюду существовало множество (Новгород, Псков...). <...>

В то время как мелкие государства обыкновенно бывают заселе­ны очень густо, обширные державы отличаются сравнительно более редким населением. Малочисленность народа на большом пространстве свидетельствует о возможности значительного прироста данно­го населения. <...>

Величина политических единиц определяется в каждой части света внешней их формой, устройством поверхности и орошением. В этом случае очень благоприятно образованию крупных государств скопление материков в северном полушарии - в Европе, Азии и Се­верной Америке. Два континентальных государства южного полуша­рия относятся по занимаемому ими пространству к северному как 2 к 7. Как в Европе, так и в Азии тоже повторяется такое же отноше­ние мелких государств, приурочившихся к расчлененной южной и западной стороне, сравнительно с обширной массивной северо-вос­точной стороной. Число государств на северных и южных материках также весьма различно. Если не считать Африки, политическая орга­низация которой еще не закончена, то все-таки число северных госу­дарств более чем вдвое превосходит число южных. Этим не только усиливается политическое могущество северного полушария, но уве­личивается, благодаря взаимной конкуренции государств и народов, также и стремление к прогрессу каждого из них.

Исторические движения во многих случаях являлись поводом к образованию новых качеств у данного народа. Новые условия жиз­ни, обширная территория, а также смешение с туземным населением способствуют этому. Немцы, в старину выселившиеся в качестве ко­лонистов на восток за Инн и Заалу, сильно разнятся от тех, что оста­лись у себя на старой, более тесной земле; англичане сильно отлича­ются от древних англов и саксов, бразильцы перестали быть порту­гальцами, полинезийцы уже более не малайцы. <...>

Ответвление новых форм возможно в жизни народов лишь тогда, кода они занимают обширные пространства; только в этом случае они могут найти необходимое уединение, где сумеют укрепиться особые признаки, без которых невозможно выделение их в специаль­ную группу. На отдельных хребтах, в бассейнах рек и т. п., где чело­век часто искал рая и колыбели своего рода, совершенно невозможно было бы понять причин образования, ответвления и выселения от­дельных народов. <...>

Сравнивая плотность населения местности с ее размерами, мы должны приписать большое значение, наряду со степенью культуры и историческим возрастом, также еще и непосредственной ее вели­чине. Маленькие области при равных прочих условиях заселены бы­вают плотнее обширных. <...>

Внеевропейские части света все заселены значительно реже, не­жели Европа, и даже самые большие государства там менее плотно и менее равномерно заселены, чем крупные страны нашего материка.

Движение - это усилие, с помощью которого какое- нибудь тело изменяет или стремится изменить местоположение, т. е. последовательно вступить в соответствие с различными частями пространства или же изменить свое расстояние по отношению к другим телам. Одно лишь движение устанавливает отношения между нашими органами и телами, находящимися внутри или вне нас; лишь по сообщаемым нам этими телами дви-жениям мы узнаем об их существовании, судим об их свойствах, отличаем их друг от друга, распределяем их по разным классам.
Разнообразные существа, субстанции или тела, совокупность которых составляет природу, будучи сами следствиями известных сочетаний, или причин, в свою очередь становятся причинами. Причина - это тело или явление природы (etre), приводящее в движение другое тело или производящее в нем какое- нибудь изменение. Следствие - это изменение, произведенное каким-нибудь телом в другом теле при помощи движения.
Всякое тело способно в силу своей особенной сущ-ности, или природы, производить, получать и сообщать различные движения; через посредство движения некоторые тела способны воздействовать на наши органы, а последние оказываются в состоянии получать впечатления от них или испытывать изменения в их присутствии. Те тела или существа, которые не могут воздействовать на наши органы ни непосредственно, т. е. сами по себе, ни опосредованно, т.е. через другие тела, не существуют для нас, ибо они не в состоянии воздействовать на нас и, следовательно, доставлять нам идеи и не могут стать предметом нашего познания и суждения. Познать какой-нибудь предмет - значит почувствовать его; почувствовать его - значит испытать его воздействие. Видеть - значит испытать такое воздействие через посредство органа зрения; слышать - значит испытать такое воздействие с помощью органа слуха и т. д. Словом, как бы ни действовало на нас тело, мы познаем его лишь благодаря какому-нибудь изменению, произведенному им в нас.
Природа, как сказано, есть совокупность всех тел и всех движений, которые мы знаем, а также массы других, которых мы не можем познать, ибо они недоступны нашим чувствам. Из непрерывного действия и противодействия всех тел, входящих в природу, получается ряд причин и следствий, или движений, подчиненных постоянным и неизменным законам, которые свойственны всякому телу, необходимо присущи его особенной природе и благодаря которым оно действует или движется определенным образом. Различные принципы каждого из этих движений нам не известны, ибо мы не знаем, что первоначально составляет сущность этих тел. Так как элементы тел ускользают от наших органов чувств, мы знаем их только в целом, но не знаем их внутренних сочетаний и пропорций этих сочетаний, из которых неизбежно вытекают весьма различные способы действия, движения и следствия.
Вообще наши чувства обнаруживают в окружающих нас телах два рода движения: во-первых, движение масс, представляющее собой перемещение тел с одного места на другое; этого рода движение непосредственно доступно нашему наблюдению. Так, мы можем видеть, как падает камень, катится шар, движется, или меняет свое положение, рука. Но есть другое, внутреннее и скрытое движение, зависящее от свойственной извест-ному телу энергии, т. е. от сущности, от сочетания, действия и противодействия невидимых молекул материи, из которых состоит это тело: это движение не обнаруживается нами непосредственно, мы знаем его лишь по изменениям и превращениям, замечаемым по истечении некоторого времени в телах или смесях. Такого рода, например, те скрытые движения, которые вызываются брожением в молекулах муки: последние, первоначально будучи рассеянными, разрозненными, впоследствии связываются и образуют компактную массу, называемую нами хлебом. Такого же рода те неуловимые движения, благодаря которым растет, крепнет, видоизменяется, приобретает новые качества какое-нибудь растение или животное: наши глаза не способны проследить постепенные действия причин, порождающих эти следствия. Наконец, того же рода и те происходящие в человеке внутренние движения, которые мы называем его умственными способностями, мыслями, страстями, желаниями и о которых можем судить лишь по его поступкам, т. е. по видимым действиям, сопровождающим их или следующим за ними. Так, видя кого-нибудь бегущим, мы умозаключаем, что он внутренне охвачен чувством страха, и т. д. Как видимые, так и скрытые движения называются приобретенными, если они сообщены телу посторонней, существующей вне его причиной, или силой, заметить которую нам позволяют наши чувства. Так, мы называем приобретенным движение, сообщаемое ветром парусам какого-нибудь судна. Мы называем самопроизвольными движения, происходящие в теле, заключающем в самом себе причину наблюдаемых нами в нем изменений. В этом случае мы говорим, что тело действует и движется в силу собственной энергии. Сюда относятся движения идущего, говорящего, думающего человека. Однако, если приглядеться при-стальнее, мы убедимся, что, строго говоря, в различных телах природы вовсе нет самопроизвольных движений, ибо все они непрерывно действуют друг на друга и все происходящие в них изменения зависят от видимых или скрытых причин, воздействующих на них. Человеческая воля испытывает воздействие извне и скрытым образом определяется внешними причинами, производящими изменения в человеке. Мы воображаем, что эта воля действует сама собой, так как не видим ни определяющей ее причины, ни способа, каким она действует, ни органа, который она приводит в действие.
Мы называем простыми те движения, которые вызываются в теле одной-единственной причиной, или силой. Мы называем сложными те движения, которые производятся несколькими различными причинами, или силами, независимо от того, равны или не равны, действуют в одинаковом или в противоположном направлении, являются одновременными или следуют друг за другом, известны или неизвестны эти силы.
Каковы бы ни были движения тел, они являются необходимым следствием их сущности или их свойств и свойств тех причин, действие которых испытывают эти тела. Всякая вещь может действовать и двигаться только определенным образом, т. е. согласно законам, зависящим от ее собственной сущности, собственного сочетания и собственной природы - словом, от ее собственной энергии и энергии тел, воздействующих на нее. Именно в этом и заключаются неизменные законы движения; я говорю неизменные, ибо они не могут измениться без радикального изменения самой сущности тел. Так, тяжелое тело непременно должно упасть, если не встретит препятствия, способного остановить его в падении. Так, одаренное чув-ствительностью существо непременно должно искать удовольствий и избегать страданий. Так, вещество огня непременно должно жечь и распространять свет и т. д.
Таким образом, всякое тело имеет свойственные ему законы движения и постоянно действует согласно этим законам, если только более сильная причина не приостанавливает его действий. Так, огонь перестает сжигать горючие вещества, как только прибегают к воде, чтобы приостановить его действие. Так, одаренное чувствительностью существо перестает стремиться к удовольствию при первом опасении, что это причинит ему зло.
Сообщение движения, или переход действия от одного тела к другому, также происходит по определенным и необходимым законам. Всякое тело может сообщить движение другим телам лишь в силу сходства, соответствия, подобия, которые оно имеет сними. Огонь распространяется лишь тогда, когда встречает вещества, содержащие в себе сходные с ним начала; он гаснет, когда встречает тела, которые не может зажечь, так как они не вступают с ним в определенное отношение.
Все во вселенной находится в движении. Сущность природы заключается в том, чтобы действовать; если мы станем внимательно рассматривать ее части, то увидим, что среди них нет ни одной, которая находилась бы в абсолютном покое. Те, которые представляются нам лишенными движения, находятся в действительности лишь в относительном или кажущемся покое. Они испытывают столь неуловимые и малые движения, что мы не можем заметить их изменений. Все, что кажется нам находящимся в покое, в действительности ни на мгновение не остается в одном и том же состоянии: все существа непрерывно рождаются, растут, убывают в росте и исчезают с большей или меньшей быстротой. Насекомое-однодневка рождается и гибнет в один и тот же день; следовательно, оно очень быстро испытывает значительные изменения своего существа. Сочетания, образуемые самыми твердыми телами и находящиеся, как кажется, в совершеннейшем покое, разлагаются и распадаются с течением времени; самые твердые камни мало-помалу разрушаются от соприкосновения с воздухом; заржавевшая, изгрызенная временем масса железа должна была находиться в движении на протяжении всех лет, протекших от ее образования внутри земли до того момента, когда мы застаем ее в этом состоянии разложения.
Большинство физиков, по-видимому, недостаточно внимательно размышляли о том, что они называют низусом (nisus), т. е. о непрерывных воздействиях, оказываемых друг на друга телами, как будто пребывающими в покое. Камень в 500 фунтов весом кажется нам находящимся в покое на земле, однако он ни на минуту не перестает с силой давить на эту землю, которая в свою очередь оказывает ему сопротивление, или отталкивает его. Быть может, скажут, что этот камень и эта земля не действуют друг на друга? Чтобы разувериться в этом, достаточно поместить руку между камнем и землей; нетрудно убедиться, что этот камень, несмотря на его кажущийся покой, обладает силой, достаточной, чтобы раздробить руку. В телах не может быть действия без противодействия. Тело, испытывающее какой-нибудь толчок, притяжение или давление, которым оно сопротивляется, самим этим сопротивлением показывает нам свое противодействие. Отсюда следует, что в данном случае существует некоторая скрытая сила (vis inertiae), которая направлена против другой силы, и это с очевидностью доказывает, что сила инерции способна эффективно действовать и про-тиводействовать. Наконец, ясно, что силы, называемые мертвыми, и силы, именуемые живыми, или движущими, представляют собой явления одного и того же рода, которые только обнаруживают себя различным образом.
Но нельзя ли сделать еще один шаг вперед и сказать, что в телах и массах, которые кажутся нам в целом покоящимися, имеются, однако, непрерывные действия и противодействия, постоянные усилия, непрекращающиеся сопротивления и импульсы - одним словом, низусы, при помощи которых части этих тел давят друг на друга, оказывают друг другу сопротивление, непрерывно действуют и противодействуют. Именно благодаря этому такие части удерживаются вместе и образуют массы, тела, сочетания, которые кажутся нам в целом покоящимися, между тем как в "действительности ни одна из их частей не перестает действовать. Тела кажутся покоящимися лишь благодаря равенству действующих на них сил.
Таким образом, даже те тела, которые кажутся пребывающими в самом полном покое, в действительности испытывают на своей поверхности или внутри себя непрерывные импульсы от тел, которые проникают в них, расширяют, разрежают, сгущают их, наконец, даже от таких, из которых они состоят. Благодаря этому части тел находятся в действительности в непрерывном взаимодействии, или движении, результаты чего обнаруживаются в конце концов в виде очень заметных изменений. Теплота расширяет и разжижает металлы; отсюда следует, что какая-нибудь полоса железа в силу одних лишь атмосферных колебаний должна находиться в непрерывном движении и в ней нет ни одной частицы, пребывающей хотя бы мгновение в настоящем покое. Действительно, можно ли представить себе, чтобы на одну, хотя бы и внешнюю, частицу твердых тел, все части которых соприкасаются и примыкают друг к другу, оказывали воздействие воздух, холод и тепло и при этом движение не передавалось от точки к точке до самых потаенных частей данных тел? Можно ли понять, не допуская движения, воздействие на наш орган обоняния истечений, исходящих от крайне твердых тел, все части которых кажутся нам пребывающими в покое? Наконец, разве могли бы наши глаза видеть с помощью телескопа отдаленнейшие светила, если бы от этих светил до нашей сетчатки не доходило устремленное вдаль дви-жение?
Одним словом, дополняемое размышлением наблюдение должно убедить нас в том, что все в природе находится в непрерывном движении; что нет ни одной ее части, которая пребывала бы в настоящем покое; наконец, что природа представляет собой действующее целое, которое перестало бы быть природой, если бы не действовало, и в котором при отсутствии движения ничто не могло бы происходить, сохраняться, действовать. Итак, идея природы необходимым образом заключает в себе идею движения. Но, спросят нас: откуда эта природа получила свое движение? Мы ответим, что от себя самой, ибо она есть великое целое, вне которого ничто не может существовать. Мы скажем, что движение - это способ существования (fa^on d"etre), необходимым образом вытекающий из сущности материи; что материя движется благодаря собственной энергии; что она обязана своим движением внутренне присущим ей силам; что разнообразие ее движений и вытекающих отсюда явлений происходит от различия свойств, качеств, сочетаний, первоначально заключающихся в разнообразных первичных веществах, совокупностью которых является природа.
Большинство физиков считали неодушевленными или лишенными способности двигаться те тела, которые приводятся в движение лишь с помощью какого- нибудь агента, или внешней причины. Отсюда они сочли возможным заключить, будто составляющая эти тела материя совершенно инертна по своей природе. Они не хотели расстаться с этим заблуждением, хотя и видели, что всякий раз, когда какое-нибудь тело предоставлено самому себе или освобождено от препятствий, мешающих его действию, оно стремится упасть, или приблизиться к центру земли посредством равномерно ускоренного движения. Они предпочитали допустить какую-то воображаемую внешнюю причину, о которой не имели никакого представления, чем признать, что эти тела обладают движением по своей природе.
Точно так же, хотя эти мыслители видели над своими головами бесчисленное количество огромных шаров, очень быстро движущихся вокруг общего центра, они не переставали выдумывать фантастические причины этих движений, пока бессмертный Ньютон не доказал, что такие движения являются следствием взаимного тяготения небесных тел*. Между тем весьма простое наблюдение могло бы заставить физиков доныо- тоновской эпохи понять, как недостаточны допускав-шиеся ими причины для того, чтобы произвести столь значительные следствия. Наблюдая столкновение тел и исходя из известных законов движения, они могли бы убедиться, что последнее всегда передается в соот-ветствии с плотностью тел, из чего им пришлось бы неизбежно заключить, что так как плотность тонкой, или эфирной, материи бесконечно меньше плотности планет, то она способна сообщить им лишь ничтожное движение.
Если бы к наблюдению природы подходили без предрассудков, то давно убедились бы, что материя действует своими собственными силами и не нуждается ни в каком внешнем толчке, чтобы прийти в движение;
заметили бы, что всякий раз, когда смеси различных материальных веществ оказываются в состоянии воздействовать друг на друга, сейчас же возникает движение и что смеси- эти действуют с силой, способной производить самые поразительные эффекты. Если смешать железные опилки, серу и воду, то эти вещества, приведенные таким образом в соприкосновение, мало- помалу нагреваются и в конце концов воспламеняются. Если увлажнить муку водой и закрыть эту смесь, то через некоторое время можно убедиться с помощью микроскопа, что она произвела организованные суще-ства2, обнаруживающие жизнь, на которую считали неспособной муку и воду. Так неодушевленная мате-рия может перейти в состояние жизни, в свою очередь являющейся лишь совокупностью движений.
Порождение движения или его распространение, а также энергию материи можно заметить в особенности во всех тех сочетаниях, куда совместно входят огонь, воздух и вода; эти элементы или, вернее, смеси, будучи самыми летучими и быстротечными из тел, являются, однако, в руках природы главными действующими силами, или агентами, порождающими наиболее пора-зительные из ее явлений: они вызывают гром, вулка-нические извержения, землетрясения. Наука дает нам в виде пороха, соединенного с огнем, образчик агента изумительной силы. Одним словом, комбинируя веще-ства, почитаемые мертвыми и косными, мы получаем самые грозные последствия.
Все эти факты неопровержимо доказывают нам, что движение возникает, увеличивается и ускоряется в материи без вмешательства какого бы то ни было внешнего агента; и мы вынуждены заключить на основании этого, что движение есть необходимое следствие неиз- мениых законов, сущности и свойств, присущих различным элементам и разнообразным сочетаниям этих элементов. Не вправе ли мы сделать отсюда вывод, что может существовать бесконечное множество других сочетаний, способных произвести в материи различные движения, причем нет никакой нужды в том, чтобы для их объяснения допускать существование агентов, познать которые труднее, чем приписываемые им дей-ствия?
Если бы люди внимательнее относились к тому, что происходит на их глазах, они не стали бы искать вне природы отличную от нее силу, которая будто бы привела ее в движение и без которой, как им казалось, в природе не могло возникнуть движение. Если под природой мы станем понимать груду мертвых, лишенных всяких свойств и чисто пассивных веществ, то, разумеется, нам придется искать вне этой природы принцип ее движений. Но если мы будем понимать под природой то, чем она является в действительности, а именно целое, разные части которого имеют разные свойства, действуют согласно этим свойствам, находятся в непрерывном взаимодействии, имеют вес и тяготеют к общему центру или удаляются по направлению к периферии, притягивают и отталкивают друг друга, соединяются и разъединяются, производят и разрушают своими непрерывными столкновениями и сближениями все наблюдаемые нами тела, тогда ничто не заставит нас прибегать к содействию сверхъестественных сил, чтобы понять образование наблюдаемых нами вещей и явлений.
Те, кто допускает некоторую внешнюю по отношению к материи причину, обязаны предположить, что эта причина произвела все движения в этой материи, сообщив ей существование. Это предположение осно- вывается на другом, согласно которому материя могла начать существовать, т. е. на гипотезе, в пользу которой до сих пор никогда не было приведено солидных аргументов. Выведение из Ничего, или Творение, лишь слово, которое не может дать нам представления об образовании вселенной; оно не имеет никакого смысла, на котором мог бы остановиться наш разум. Это понятие становится еще более темным, когда творение, или образование, материи приписывают некоторому духовному существу, т. е. существу, которое не имеет с ней никакого сходства, никакой точки соприкосновения и, как мы скоро покажем, будучи лишено протяжения и частей, не может быть способно к движению, так как последнее представляет собой изменение положения тела по отношению к другим телам, при котором различные части движущегося тела последовательно совпадают с различными точками пространства.
Впрочем, все согласны с тем, что материя не может целиком погибнуть или перестать существовать. Но в таком случае, как же могло когда-либо начаться то, что не может перестать существовать.
Итак, если нас спросят, откуда явилась материя, мы ответим, что она существовала всегда. Если спросят, откуда у материи появилось движение, мы ответим, что по тем же основаниям она должна была двигаться вечно, так как движение - необходимый результат ее существования, сущности и таких первоначальных свойств, как протяжение, вес, непроницаемость, фигура и т. д. В силу этих существенных, основных, присущих всякой материи свойств, без которых о ней невозможно составить себе представление, различные вещества, из которых составлена вселенная, должны были от века давить друг на друга, тяготеть к некоторому центру, сталкиваться, встречаться, притягиваться и отталкиваться, соединяться и разлагаться - одним словом, действовать и двигаться различными способами в зависимости от сущности и энергии, свойственных каждому роду веществ и каждому из их сочетаний. Существование предполагает в существующей вещи свойства; раз последняя имеет свойства, то ее способы действовать должны необходимо вытекать из ее способа бытия. Если тело обладает весом, оно должно падать; если тело падает, оно должно ударять тела, которые встре-чает в своем падении; если тело твердо и плотно, то оно должно в силу собственной плотности сообщать движение телам, на которые наталкивается; если у него есть сходство и сродство с последними, то оно должно
с ними соединиться; если у него нет такого сходства, оно должно быть ими оттолкнуто и т. д.
Отсюда ясно, что, предполагая, как это приходится сделать, существование материи, мы должны признать в ней некоторые качества, из которых с необходимостью вытекают определяемые этими качествами движения или способы действия. Чтобы образовать вселенную, Декарт требовал только допустить материю и движение. Ему достаточно было разнообразной материи; различные движения являются следствиями ее существования, сущности, свойств; различные способы действия являются необходимыми следствиями ее различных способов бытия. Материя без свойств есть чистое ничто. Таким образом, если материя существует, она должна действовать; если материя разнообразна, она должна действовать разнообразно; если материя не могла начать существовать, она существует от века, никогда не перестанет существовать и действовать в силу соб-ственной энергии, а движение есть свойство, вытекаю-щее из ее собственного существования.
81
6 Поль Анри Гольбах, том I
Существование материи есть факт; существование движения - другой такой же факт. Наши глаза показывают нам существование веществ, имеющих различные сущности, одаренных отличающими их друг от друга свойствами, образующих различные сочетания. Действительно, неправильно думать, будто материя представляет собой однородное тело, части которого отличаются друг от друга лишь своими различными модификациями. Среди особей одного и того же вида, насколько мы знаем, нет и двух, которые в точности походили бы друг на друга. Так и должно быть: одно различие местоположения неизбежно должно повлечь за собой более или менее заметное различие не только в модификациях, но и в сущности, в свойствах, во всей системе тел и существ.
Если принять во внимание этот принцип, который, по-видимому, всегда подтверждается опытом, можно убедиться, что элементы, или первичные вещества, из которых состоят тела, не одной и той же природы и, следовательно, не могут обнаруживать одинаковых свойств, модификаций, способов двигаться и действо-вать. Их и без того уже различные движения стано-вятся до бесконечности разнообразными, увеличиваются или уменьшаются, ускоряются или замедляются в зависимости от сочетаний, пропорций, веса, плотности, объема тел и веществ, которые входят в состав последних. Элемент огня явно более деятелен и подвижен, чем элемент земли; земля тверже и тяжелее, чем огонь, воздух, вода. В зависимости от количества этих элементов в составе тел последние должны действовать различно, а их движения должны находиться в известном соответствии с элементами, из которых они обра-зованы. Стихия огня, по-видимому, является в природе принципом деятельности; огонь есть, так сказать, плодотворное бродило, приводящее в брожение массу и придающее ей жизнь. Земля, по-видимому, является принципом твердости тел благодаря своей непроницаемости или же прочной связи своих частей. Вода - элемент, благоприятствующий сочетанию тел, в которое она сама входит составной частью. Наконец, воздух - это жидкость, доставляющая другим элементам необходимое для их движения пространство и, сверх того, способная сочетаться с ними. Эти элементы, которых мы никогда не наблюдаем в чистом виде, находясь в непрерывном взаимодействии между собой, всегда действуя и противодействуя, всегда сочетаясь и разделяясь, притягиваясь и отталкиваясь, достаточны для объяснения образования всех наблю-даемых нами вещей12. Их движения непрерывно возни-кают друг из друга; попеременно выступая в качестве причин и следствий, они образуют таким образом обширный круг рождений и разрушений, соединений и разъединений, который не мог иметь начала и никогда не будет иметь конца. Одним словом, природа есть лишь необъятная цепь причин и следствий, бес-прерывно вытекающих друг из друга. Движения от-дельных тел зависят от общего движения, которое в свою очередь поддерживается ими. Эти движения усиливаются или ослабляются, ускоряются или замед-ляются, упрощаются или усложняются, порождаются или уничтожаются различными сочетаниями или об-стоятельствами, которые ежеминутно изменяют направления, стремления, законы, способы бытия и действия различных движущихся тел*. Желать идти далее этого, чтобы найти присущий материи принцип действия и начало вещей,- значит лишь отодвинуть трудность и абсолютно отказаться от исследования ее нашими чувствами, которые позволяют нам высказывать суждения лишь о причинах, способных воздействовать на них или сообщать им движение, и познавать лишь эти причины. Поэтому ограничимся утверждением, что материя всегда существовала, что она движется в силу своей сущности, что все явления природы зависят от различных движений разнообразных веществ, которые она заключает в себе и благодаря которым подобно фениксу постоянно возрождается из собственного пепла.